ВОЗВРАЩЕНИЕ К ТЕМЕ

Два года назад — 20 декабря 1984 года — мы опубликовали статью двух молодых ташкентских физиков Сергея к Александра Симоновых «Обычный метеорит в необычном месте», в которой они предложили свою гипотезу возникновения Тунгус­ского феномена. Большое внимание в ней отводи» лось и предполагаемому месту падения метеорита, который до сих пор не обнаружен.

После публикации статьи ее авторы были приглашены в Новосибирск, где выступили с докладом в Комиссии по метеоритам и космической пы­ли Сибирского отделения Академии наук СССР.

Нынешним летом Сергей и Александр Симоновы, ташкентский физик Юрий Лесовой и врач из Тюмени Сергей Валянский предприняли первое пу­тешествие в места, где, по их мнению, могло упасть космическое тело.

Рассказ о нем мы предлагаем вниманию читате­лей.

И всё-таки главный вопрос остается: где упал так называемый Тунгусский метеорит? Конечно, свидетельств очевид­цев у нас нет. Но, знакомясь со множеством посвященных ему материалов, мы в процес­се разработки своей гипоте­зы обратили внимание на то,. что в бассейне реки Коша, по траектории пролета космиче­ского тела; есть аномальное место, «Гиблое место», «Чер­тово кладбище» — (так называют его местные жители). По последним данным, это — поляна около ста метров диаметре, на которой гибнут растения и животные. В Кежемской районной газете «Советское Приангарье» 26 апреля нынешнего года была опубликована перепечатанная из этой же газеты за 1940 год статья «Чертово кладбище». Прежде, чем познакомить вас с её содержанием — небольшая справка.

Деревня Пашино расположена на Ангаре в 40 километрах ниже места впадения Ковы в Ангару. Карамышево —деревня в 110 километрах от устья Ковы. Банщиково располагалось на восток от Карамышева в сторону Братска, сейчас здесь Усть-Илимское водохранилище. Прокопьево - деревня на Кове, в 16 километрах от устья. Во всех деревнях на Кове, кроме Костино, сейчас никто не живёт. Население Костино — шесть человек, пенсионеры. Итак, статья в «Советском Приангарье»

«...Районный агроном на­ходился в командировке в де­ревне Пашино,.. и решил продолжить свой путь до друго­го отдаленного колхоза «Ангарстрой» деревню Карамы­шево, к которой оставался до­ступ только по узенькой лесной тропе. Путь далекий и незнакомый для агронома. Поэтому он взял с собой проводника.

Пройдя километров с пол­сотни, сделали привал у ру­чья. Агроном спросил: «Хо­рошо ли знаешь дорогу, де­душка?»

«Доведу, товарищ агроном. Эти места мне хорошо знако­мы. Да и заблудиться нам не­где: дорог других больше не­ту, а тропинка приметна. За полднища будет сворот вле­во — на Прокопьвво, а эта сквозь в Карамышево уходит. Недалеко отсюда будет «Чертово кладбище»...

Назавтра, когда рассвело, наспех позавтракали и двинулись дальше... Вскоре из-за толстых стволов деревьев показалась небольшая сопка.

— Ну вот и приехали, —. произнес проводник, спрыги­вая с лошади. — Давненько я здесь не бывал...

Кругом лес, колодник, У небольшой горы показалась темная лысина. Земля на ней черная, рыхлая. Растительности на ней не было никакой. На обнаженную землю поло­жили осторожно рябчиков и зеленые свежие сосновые вет­ки. Через некоторое время взяли их обратно, Агроном приступил к тщательному осмотру. Зеленые ветки поблек­ли, словно чем-то были опа­ленные. При малейшем прикосновении иголки с них падали. Рябчики наружно не изменились. При вскрытии внут­ренности имели красноватый оттенок, были чем-то тоже обожжены.

Прошло несколько лет. Аг­роном вел переписку с соот­ветствующими краевыми ор­ганизациями об этом загадоч­ном месторождении. После ему еще раз представился случай побывать там. Те же опыты снова полностью под­твердились. Стрелка компаса, когда его подносили к тому месту, приходила в сильное колебание. Местоположение «Чертова кладбища» зареги­стрировано в крайплане».

Вот и вся статья. По неиз­вестным причинам намечае­мая в 1940 году экспедиция не состоялась. Великая Отечественная война прервала даль­нейшие поиски. Но, казалось, нам не сложно будет оты­скать место расположения поляны. Стоит лишь обратиться в Красноярский архив. Одна ко поиски в Красноярском ар­хиве ничего не дали. Приш­лось руководствоваться лишь теми противоречивыми дан­ными, которые были в двух публикациях журнала «Тех­ника. — молодежи» (№ 8 за 1983 год, № 9 за 1985 год) и приведенной выше статьей. После долгих дискуссий мы сузили район предполагаемо­го поиска, ограничив его дву­мя притоками Ковы —Дешембой и Камкеборой.

А как добраться до места? До этого многие экспедиции сплавлялись на катамаранах по Кове. Мы решили разве­дать другой маршрут: от Ан­гары вдоль Ковы по тропе. Но так получилось, что в эк­спедиции смогли принять участие лишь четыре челове­ка. Увеличилась нагрузка на каждого из них, Скажем, что начальный вес рюкзаков со­ставлял около 40 килограм­мов: кроме продовольствия и одежды мы взяли с собой и научные приборы. Вот с таким багажом мы вечером 30 августа сели в Красноярске в поезд до Карабулы. На другой день к обеду прибыли на место, пере­сели в автобус и через пол тора часа были на Ангаре, в Богучанах. Далее, до Кежмы, доплыли на теплоходе «Заря».

Дело осложнялось тем, что мы попали в межсезонье, когда полеты вертолетов и самолетов в район Ковы бы­ли окончены. Пришлось об­ращаться во многие органи­зации в поисках попутного рейса. Нам повезло, и на сле­дующий день мы уже вылетели на АН-2.

Красивый вид открывался сверху — сначала Ангара, потом тайга, покрытая пятнами бо­лот. Но вот летчик показал вперёд и в сторону — Кова. Мы прильнули к иллюмина­торам — ждали встречи с ре­кой, вокруг имени которой полтора года крутились наши разговоры. Малыми и большими петлями извивалась она под самолетом, и казалось, будто какой-то великан попы­тался разгладить складки на земле и неверным движением разорвал тайгу. Тайга обрыва­лась на одном берегу, чтобы тут же продолжиться на дру­гом, и между ними темнела река.

Потом под нами снова за­мелькала тайга, и вскоре по­казалось Костино, а через несколько минут заблестел под солнцем треугольник Дешембинского озера. Как нам хотелось оказаться на его берегу, но самолет не может здесь сесть и, облетев озеро, возвращается к Костино. Эти 32 километра нам предстояло преодолеть пешком по тай­ге.

Трудно передать, какой рой мошки ринулся на нас, когда мы вышли из самолета. Без накомарника нельзя было сделать даже вдох. Правда, потом похолодало и стало по­легче.

В Костино мы заняли один из брошенных домов, где до нас косари сколотили непло­хие нары. Познакомились с местными жителями, разузна­ли дорогу до Дешембинского озера. Про «Чертово кладби­ще» они слышали, но где на­ходится — не знают. На другой день, оставив часть продук­тов, мы вошли в тайгу.

До озера добрались за три с половиной дня, преодолев четыре ручья и две реки. Наз­вание одной — Хойла, что в переводе означает болото — говорит само за себя. Иной раз чуть ли не по пояс в во де переходили от островка к островку, перебирались по поваленным через воду деревьям. На Хойле мы потеря ли полтора дня. А на реке Дешемба нашли переправу, лишь когда Юрий Лесовой по гонкому упавшему дереву перебрался на другой берег и, идя вдоль реки, увидел мост из нескольких бревен, ушед­ший под воду. Когда-то на него упала большая ель и утопила.

График движения по тропе у нас такой: двадцать пять ми нут идем, десять минут отды­хаем. По шагомеру, в зависи­мости от рельефа, мы за это время проходили от двух до трех тысяч шагов, И контро­лировали свое продвижение по карте.

Питались а основном про­дуктами, взятыми с собой, По пути попадалось много гри­бов — боровики, волнушки, грузди, рыжики, Но когда идешь с тяжелым рюкзаком, много не насобираешь, да и готовить их долго, На ягоды был неурожай, лишь один раз мы напали на плантацию голубики.

Дешембинское озеро на поминает равносторонний тре­угольник. Длина каждой из сторон — километр. Окружен­ное стеной пестрой осенней тайги, оттененное сонными об­лакам на голубом небе, оно казалось сказочным. Будто са­ма природа замерла, любуясь собственной красотой. Но вот то в одном, то в другом месте разошлись круги по во­де. Играла рыба. А рыбы там много. За пятнадцать минут мы поймали на одну блесну восемь окуней и сварили уху. Ночевали в прекрасном зи­мовье, расположенном на возвышенности, в трехстах метрах от озера. Через день мы снова уходи ли в тайгу, дальше на юг, к цели нашего путешествия— водоразделу между Дешембой и Камкаборой. Первые два километра прошли легко и быстро; путь лежал через сосновый лес, Но дальше начал­ся лесоповал. Вековые сосны, ели, березы, вывороченные с корнями, переплелись так плотно, что через них при­ходилось переходить, переле­зать, переползать. Так пре- одолели еще два километра, К вечеру попалась старая, хорошо сохранившаяся тро­па, пересекавшая наш путь с востока на запад. Ни на од­ной карте района она не обо­значена, (Не по ней ли ехал агроном?), В поваленных де­ревьях сделаны пропилы, что бы могли проходить лошади или коровы. Одним концом она выходит на тропу, веду­щую от озера к Карамышево другой теряется в молодом березняке, на другой стороне ручья Водяного, вдоль кото­рого мы шли на юг, Трехча­совой поиск ничего не дал следов тропы мы не нашли водораздел вышли на следующий день после полу полу­дня и повернули на запад — к истоку ручья Водяного. К вечеру были на месте, остановились лагерем на инте­ресной сопке. Один склон пологий, даже не заметен подъём. А другой — крутой, обры­вистый, в некоторых местах не забраться. Под обрывом несколько сопок поменьше, с очень крутыми склонами, на поминающие перевернутые казаны, на которых растут только большие сосны. При измерении радиационного фона в одном месте он исчез до нуля. Возникло чувство дис­комфорта, давило виски, сильно заболели зубы. Но через десяток метров это прошло. Возможно, здесь находится зона БДК (биологического дис­комфорта).

Но мы и не предполагали что сопка приготовила нам и другие сюрпризы, Солнце село, начали сгущаться сумерки, и вдруг, казалось, совсем ря­дом параллельно земле стали вспыхивать молнии — од­на, вторая, третья, — освещая все ярко-жёлтым светом. Казалось, что эти короткие мол­нии проскакивали между стоящими под обрывом деревья­ми. Но и это было не все. На безоблачном небе хорошо выделялись светлые, дымча­того цвета, строго очерченные по бокам световые «столбы». Один — в центре и два по бокам под углом сорок пять градусов, как бы выходящие где-то рядом из одной точки. Сквозь них были видны блед­ные звезды. Общий радиационный фон не менялся. Через пятнадцать минут «столбы» исчезли, растворились.

Среди зафиксированных свидетельств очевидцев про­лета Тунгусского метеорита на Ангаре есть и такие:

«Шевелились дома, окош­ки вылетали. Полосы видели, глядело небо кровью. Красные облака — само собой, а полосы — столбами, Красные и жёлтые. Приклонились снизу вверх.

"Камень упал. По небу стол бы заходили. Сначала полосы стояли, а затем стрельба, как из пушек..

«Столбы комком, рядом шли... Сами столбы, как хо­рошее бревно, Между НИМИ бревна два уместится. Сначала один, потом другой, тре­тий. Полосы одинаковой ши­рины».

«Как будто выходят столбы снизу — эти полосы. Каждая полоса шла непрерывно. ПО­ЛОСЫ держались некоторое время, не очень долго.

Много наберется свиде­тельств, где очевидцы собы­тия 1908 года указывали на «столбы», «выходящие от земли. Не эти ли «столбы» видели мы сентябрьским вечером? Ответить на вопрос можно бу­дет только после детального изучения всех описанных явлений. Такую цель ставим мы перед будущей экспедицией «Кова-87».

„.На другой день мы пош­ли назад и через девять суток вышли к Ангаре» районе поселка Болтурино, проделав путь в 120 километров. Но на этом экспедиция не окончилась. И в Кежме, и в Красноярске мы искали старожилов из поселков на Коне, охотников — всех тех, кто мог при открыть завесу тайны «гибло* го места». Узнали фамилию агронома — Солягин Валентин Семенович.

В Красноярске беседовали с его дочерью. Интересной и трудной судьбы человек был агроном Солягин. В 20-е годы заочно окончил Тимирязьевскую академию, создавал колхозы в Хакассии. В 1939 году был на­значен районным агрономом в Кежму. Дочь часто слышала от отца о «Чертовом кладбище», но где оно находится, не знает. В 1951 году Солягин умер. Семья его переехала в Красноярск, и многие бумаги, в том числе и его дневники, потерялись.

Итак, оборвалась еще одна ниточка. Но зато у нас теперь не вызывает сомнения факт существования «гиблого места».

По пути в Ташкент мы заехали в Новосибирск, передали в Сибирское отделение Академии наук пробы грунта, взятые по пути следования на Кове и сделали доклад о проделанной работе.

Поход закончен, Комплексная экспедиция «Кова-87 на­чинается.

С. СИМОНОВ, А. СИМОНОВ. Ташкент.